Я мысленно проговорила фразу вслед за существом, потом еще несколько раз вслух и кивнула.

– Запомнила.

– Нет договора, нет помощи. – Красные глаза уставились на меня выжидающе. – Ты это понимаешь?

– Да, понимаю. Передай императрице мою искреннюю благодарность за мужество ее воинов. Надеюсь, что это поражение Ариман запомнит надолго.

Существо снова заскрипело, а потом, собравшись в комок, оттолкнулось от каменного пола мощными лапами, распрямляясь, словно пружина, и взмахнуло крыльями. Мгновение – и черная тень вылетела из пролома в стене под самой крышей.

Я, стараясь не смотреть на растерзанное и раздавленное тело несчастного, что попался этому существу в библиотеке, бросаюсь к Эмилу, чудом не поскользнувшись на чужих кишках. На его боку медленно расплывается кровавое пятно.

– Ничего не говори, слышишь? Я сейчас сбегаю за помощью. Не думаю, что эта тварь вернется, так что…

– Ты… хочешь… союз… – Эмил сплюнул сгусток крови, дыша тяжело и часто.

Эта мразь сломала ему ребра!

– Молчи! Дыши неглубоко и ради всех богов не смей тут помирать! Я быстро!

Храмовник скривил губы то ли в усмешке, то ли от боли и коротко кивнул.

Я пулей вылетела из библиотеки, оставляя за собой в коридоре кровавые следы.

Первого же встреченного храмовника я хватанула за грудки в прямом смысле слова и буквально рявкнула в лицо:

– Целителя в библиотеку! У нас раненый! Живо!

После чего, не проверяя, насколько сильно впечатлился попавшийся под руку обитатель крепости, рванула обратно.

Эмил был жив, но выглядел неважно. Бледный, с синими губами… Он с трудом сфокусировал на мне взгляд.

– Боль-но… ле-жать… – Храмовник выдавил из себя последние звуки и шевельнул руками, пытаясь упереться в пол.

Нет-нет-нет! Так не должно быть!

Я, чувствуя себя жалкой и беспомощной, подхватила руку храмовника, закинула себе на шею и, обхватив его под лопатками, помогла ему принять сидячее положение.

– Опирайся на меня. – Я переползла по камню за него и села спина к спине. – Опирайся, Эмил! Не нежничай!

Да где же их носит…

Чувствую, как храмовник наваливается на мою спину, и упираюсь руками в пол.

Хоть так помогу… Ну зачем, зачем ты полез к этой твари, зачем показался мне?!

– Не… заключай… с этой…

– Молчи! Сейчас придет помощь, тебя подлатают, и ты выскажешь мне все, что думаешь.

«А заодно расскажешь о произошедшем своим товарищам по Ордену, и не видать мне помощи комтурии как своих ушей…» – мелькнула непрошеная мысль, и я закусила губу, прислушиваясь к надсадному дыханию за спиной.

– Послушай, Эмил. Мне жаль… очень жаль, что так вышло. Я даже подумать не могла, что ты действительно появишься, когда я тебя позвала. Прости, это все моя вина. Я просто блефовала, чтобы эта тварь отпустила тебя. Меня от одного ее вида тошнит, а уж участвовать в дворцовых переворотах и мысли не было… – Я замолкла, вдруг понимая, что дыхание за спиной становится все реже.

Извернувшись, я обхватила храмовника обеими руками, подпирая его спину плечом, и заглянула в лицо. Все было очень плохо.

Могу ли я сделать еще хуже, чем уже есть? Мама, ну почему ты не настояла на медицинском институте… Так, Эва, успокойся. Вдох-выдох, и бери себя в руки. Магистр Ирвин говорил, что можно собственной Ато сращивать свои же повреждения. Эмил явно куда более предрасположен к божественной силе, чем все остальные, у меня может получиться… Я должна хотя бы попытаться!

Поддерживать в сидячем положении Эмила было достаточно тяжело – он был моего роста, но совсем не моей комплекции. Широкоплечий и даже коренастый, весил он немало, а учитывая, что сейчас практически безвольным кулем обмяк в моих руках…

Аккуратно положив его на спину, я нервно хрустнула пальцами и, набрав воздуха в грудь, уже в который раз за день воспроизвела свою «ноту».

В этот раз она далась достаточно легко – тело Эмила оплелось нитями Ато, они мерцали хаотичными всполохами, то набираясь сил, то затухая, и все текли в одну сторону. В область ребер с правой стороны тела, где топорщились порванными нитями, источая явно заметный туман, растворяющийся в воздухе.

Ничего не видно за этим внешним слоем, как магистр заглядывает глубже? Как видит, что происходит внутри?.. Надо хотя бы как-то уменьшить потерю Ато, чтобы он смог дожить до прихода целителей!

Я протянула пальцы к бахроме порванных нитей и попыталась как-то скрепить их между собой. Поначалу мне показалось, что все получилось, но уже через пару мгновений узлы попросту истончились, истаяли золотистой дымкой.

Да гори оно все синим пламенем!

Попытка отделить от себя нить так, чтобы у нее оборвался край, провалилась. Очевидно, что для того, чтобы обрезать нить, нужно было повредить и тело. Или просто был какой-то другой, не очевидный способ, который я, конечно, знать не могла.

Решение проблемы было найдено моментально. Прижимая левую ладонь к лезвию своего меча, я вдруг в очередной раз поймала себя на мысли, что словно бы уже делала так, просто почему-то забыла. Это чувство возникло и исчезло как нечто несущественное. Впрочем, разбираться в этом мне было некогда.

Жало ответило на «кормежку» благодарным удивлением, но и на общение со своим оружием у меня времени не было. Приблизив ладонь, на которой в месте разреза вздыбились тонкие энергетические нити, я начала соединять их с нитями, идущими от храмовника, ухватывая хвостики одной-двух нитей за раз и подводя их к себе.

Получилось!

Соединяя их одну за другой, я безжалостно ковырнула ногтем собственную руку, когда увидела, что мои нити стали срастаться между собой слишком быстро.

Радоваться долго у меня не вышло – накатило чувство слабости, медленно и тяжело застучало в ушах сердце, а последней пришла острая боль в легком.

Главное, что это сработало. Уж фантомные боли я как-нибудь вытерплю.

Я перестала «петь», оперлась неповрежденной рукой на каменный пол, переводя дыхание, и смотрела на лежащего рядом Эмила, лицо которого постепенно проступало через исчезающий энергетический кокон.

Выглядел он все так же плохо, но главным сейчас было то, что ему не становилось хуже.

– Ты только дотяни до их прихода, ладно? – Я, ощутив резкий болезненный укол где-то под ребрами с правой стороны, закашлялась, пытаясь выхаркнуть несуществующую у меня помеху. Эмил все так же, не приходя в сознание, попытался сделать то же самое, и я, стараясь не обращать внимания на пульсирующий комок боли под ребрами, перевернула его на левый бок и на четвереньках отползла в сторону, чтобы опереться спиной на один из письменных столов.

Тягостные мгновения ожидания закончились внезапно – распахнувшаяся дверь библиотеки грохнула так громко, что я, впавшая в какое-то забытье, очнулась.

Пространство вокруг меня заполнилось людьми в белых и бело-красных тогах, я лениво моргнула, услышав знакомый голос своего недавнего собеседника в главном зале, потом внезапно громкий окрик Харакаша.

Тяжело поведя взглядом из стороны в сторону, я наконец увидела самого островитянина. Того держал за локоть храмовник с посеченным лицом, а рядом со мной, оказывается, уже стоял не пойми откуда взявшийся магистр. Заметив мой взгляд, он доброжелательно, хоть и очень устало, улыбнулся мне.

– Натворила ты дел… Но, признаться, в твоем случае лучше варианта придумать было нельзя. Придется потерпеть, пока Эмила не подлатают настолько, чтобы можно было отрезать от тебя.

– Так спать хочется. – Я вяло шевельнулась, чувствуя, что отсидела себе ноги. – И дышать сложно, в легком словно что-то чешется, раздражает до кашля.

– Я понял, молодец, что сказала. А сейчас я разрешу подойти к тебе твоему наставнику и Гиру, и ты расскажешь им обо всем, что тут произошло, хорошо? – Магистр дождался моего кивка, после чего взмахнул кистью возле моей головы. Я почувствовала, как сознание чуть прояснилось, а чужая боль отступила. – Все, что могу сейчас сделать, – пояснил мне старец. Встав, он обернулся на Харакаша и все еще крепко держащего его за локоть храмовника, махнул им рукой и отошел от меня, опускаясь на колени возле Эмила и хлопочущего возле него служителя в белых одеждах.