Смещу всех. К чёртовой матери.

– Но вам не следует там появляться, ваша светлость, – поспешно произносит женщина.

– Туда пойду я, – подаёт голос Охотник, поднимаясь на ноги.

И то верно. Хоть какая-то польза будет.

– В таком случае я хочу знать обо всём, что вы там услышите, – произношу, взглянув на него; не понимаю значения ответного взгляда, но упускать возможность овладеть информацией не собираюсь!

– Мой слуга объяснит вам, где находится это место, – вдова тоже поднимается на ноги и подзывает своего подчинённого.

Пока тот разговаривает с Охотником, я замечаю напряжённый взгляд своей союзницы.

– Говори, – мягко произношу, подходя к ней.

– Я сомневаюсь, что господин Охотник сможет получить ответы: своим приходом он скорее спугнёт нужных людей.

– И что мне делать? – спрашиваю у неё.

– Как я и сказала, вам нельзя появляться в подобных местах, – негромко отзывается та, – однако вы можете вызвать любого своего подданного в столицу графства.

Внимательно смотрю на неё, а затем незаметно усмехаюсь.

Люблю я свой Совет Вдов и всех его участниц.

Эти женщины знают, как действовать исподтишка.

– И кого мне следует тайно вызвать в свой замок? – уточняю у неё, следя взглядом за Охотником.

– Одну из постоянных посетительниц того места. Говорят, в отличие от остальных, с ней можно вести разговор, – тихо произносит женщина, и по её лицу я вижу – мне предлагают присмотреться к той девице…

Она настолько хороша?

И другой, не менее важный вопрос: пригодятся ли мне её услуги в принципе?.. У меня уже есть Мора – на такой случай.

– Ты можешь с ней связаться? – негромко спрашиваю.

– Я могу связаться с людьми, которые передадут ей ваш приказ.

– Пусть сообщат, что я буду её ждать. В ближайшее время, – едва слышно произношу и отхожу в сторону. – Нам пора! – объявляю громко, приковывая к себе внимание.

Охотник кивает и выходит из дома вслед за мной.

– Подать вам лошадей? – спохватившись, спрашивает хозяйка дома. – Я не заметила вашего экипажа и предположила…

– Да, – киваю.

– Нет, – одновременно произносит Охотник и встречается со мной взглядом, – я открою портал. Вы не готовились к длительной поездке в экипаже.

– Ваша правда, – соглашаюсь.

И, попрощавшись со своей союзницей, позволяю переправить себя в покои замка. Затем жду, когда мужчина вернётся, оставив меня одну, но этого не происходит.

– Вы хотите что-то сказать? – приподнимаю брови, удивлённая происходящим.

– Я должен объяснить… свои слова, – медленно проговаривает Рэн, глядя в пол.

Свои слова… свои слова… о чём он?

– Я позволил себе задеть вас. И вашу гордость.

О! Эти слова…

– Рэн, – останавливаю его, приподняв ладонь, – прошу, больше ничего не говорите.

– Но…

– Давайте остановимся на этом; меня устраивает, что наши отношения носят чисто деловой характер. Усложнять их было бы ошибкой, – произношу спокойно.

– Вы не даёте мне…

– Господин Рэн, – вновь позволяю себе перебить его, а затем жду, когда на меня посмотрят. – Я достаточно людей повидала, – продолжаю, не заботясь о том, что юная Минока вряд ли обладала моим опытом; но я должна сказать это вслух: – И пришла к однозначному выводу: от мужчин, не признающих своих чувств, больше всего проблем. А мне и своих проблем хватает… Так что, повторюсь, давайте на этом закончим.

– Судя по всему, вы уверены, что я к вам что-то испытываю, – спустя некоторое время произносит мужчина.

О… а этот случай – запущенный… Придётся открыть ему глаза на то, чего он в упор не видит:

– Я не знаю, что произошло между нами в те два дня, что вы забрали из моей памяти, но после этого именно вы начали появляться в моей спальне. Вы в моей. А не я в вашей, – уточняю ровным голосом, чтоб лучше дошло. – И вы же, оказавшись рядом со мной в очередной раз, первым поцеловали меня. Я лишь ответила и прошу прощения, что не испытываю за это стыда. Обещаю, в будущем я буду работать над своим поведением, – опускаю голову, каясь, – поэтому простите, но, да, я уверена – вы ко мне что-то испытываете.

– А вы? Что вы можете сказать о своих чувствах? – глядя мне в глаза, спрашивает Охотник.

– Я в вас не заинтересована, – отвечаю прямо.

Жёстко? Возможно. Но мужчина, отрицающий очевидное, запутает нас обоих.

– Я вас понял, – сухо отвечает Охотник и исчезает из моей спальни.

Выдыхаю, отводя взгляд в сторону и прикрывая глаза. Всё верно: лучше сейчас отрезать, чем потом страдать, ожидая любви и заботы, а получая лишь равнодушные взгляды и… приглашение на свадьбу с принцессой.

– Прощай, Охотник, – произношу негромко и иду переодеваться.

Мои тренировки ждут меня.

Спустя неделю…

Изумлённая, смотрю вниз… даже боль от удара перестаю чувствовать…

Это что, кровь?..

В каком-то состоянии аффекта поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Охотником. Глаза мужчины расширяются, а затем наполняются чем-то настолько страшным, что я перестаю дышать.

В следующую секунду тот, кто ударил меня, мёртвым падает на землю.

Глава 8

Пятью днями ранее…

Поправляю волосы перед зеркалом, затем быстро выхожу из покоев, спускаюсь вниз по лестнице и останавливаюсь перед дверью в гостиную. Киваю слуге. Жду, когда дверь откроют. И вхожу в комнату, ощущая лёгкое волнение.

– Признаюсь, я не ожидал от самого себя, что буду ждать нашей встречи с таким нетерпением, – произносит Хан, разворачиваясь ко мне лицом.

Опускаю голову, скрывая улыбку на губах. Не буду говорить, что это взаимно. Уверена, у него и так высокая самооценка – раз он без какого-либо смущения позволяет себе такие высказывания…

– Мне тоже приятно видеть вас, Хан, – вместо этого отвечаю.

– Приятно – это не совсем верное слово, – замечает тот, затем подходит ко мне. – Слышал, вы всё ещё не замужем…

– Я решила постараться оправдать ваши надежды, – не удержавшись, усмехаюсь.

И замолкаю под внимательным взглядом молодого человека.

– Думаю, нам стоит выйти на воздух… – произносит Хан, глядя на меня сверху вниз, – мне определённо необходимо остудить голову.

– Ничего не имею против, – отвечаю, заворожённая его глазами.

Мы молча выходим из замка и идём в сторону сада. И если моё тело в это осеннее утро греет меховая накидка, то за здоровье Мастера я искренне переживаю: как ему не холодно без верхней одежды?

– Я прошу прощения, – протягиваю, глядя чётко перед собой, – но не могу не заметить: вы одеты не по погоде. Может, нам стоит вернуться в замок?

– Сразу видно, что вы не вращаетесь в светских кругах, – улыбается Хан, опуская голову.

– Что это значит? – с любопытством уточняю.

– Если бы вы посещали приёмы и балы, устраиваемые знатными семьями, то были бы в курсе, почему холод мне не страшен, – отвечает молодой человек.

– Даже так? – заглядываю ему в глаза. – И почему же?

– Моя сила не позволяет мне замерзнуть. Точнее будет сказать – она не реагирует на холод, потому и я перестал быть чувствительным к нему, – звучит ответ, – это всем известно.

– Ваша ладонь тёплая, – замечаю, прикоснувшись к его коже.

И останавливаюсь, осознав свою ошибку, – это был слишком фривольный жест для разведённой графини; взгляд молодого Мастера становится внимательным, а моя ладонь тут же попадает в захват.

– С вами слишком легко общаться, – произносит Хан.

– Это плохо? – уточняю осторожно.

– Это вызывает зависимость, – звучит ответ.

– Не могли бы вы отпустить мою руку? Ваши прикосновения тоже… вызывают зависимость, – произношу ровным голосом, не отрывая от него глаз.

Мастер выпускает мою ладонь и убирает руки за спину.

– Я был не прав, – произносит он спустя некоторое время.

– В чём именно? – спрашиваю, когда мы вновь начинаем медленно идти вперёд.