Коготь!

Глеб был уже совсем рядом, но колдун опомнился, вскочил, напружинился и толкнул ладонями воздух. Холодная волна ударила Глеба, приподняла, выбила копье из рук, но обруч на челе обдал теплом, и Глеб вновь обрел опору, растерянно оглянулся, выискивая взглядом свое оружие, потерял драгоценное мгновение — копье далеко, а Епископ — вот он — и бросился на заклятого врага с голыми руками, сжатыми в кулаки.

— Обхвати! Не дай уйти! — выкрикнул Коготь, торопливо вырисовывая в воздухе руны.

Глеб ударил Епископа в лицо, разбивая в кровь шевелящиеся губы, повис у него на руках, обвил ногами, впился зубами, сковывая движения, ломая творящиеся заклинания, не давая скрыться. Колдун шепнул что-то зло, и его окутала толстая скользкая пленка. Глеб тщетно рвал этот упругий кокон, бил его, терзал, мял. Епископ рванулся и уже почти выскользнул, но тут Коготь закончил свое волшебство и метнулся к сплетенным противникам, обхватил их, вцепился клещом, повис, и померк свет, провалился куда-то пол, тошнотворно качнулся весь мир, и они все вместе повалились в бездну, сплетаясь в клубок, цепляясь друг за друга, не прекращая борьбы…

Они тяжело свалились на каменистую землю.

Глеб ударился спиной, и у него перехватило дыхание. Сверху на него навалился Коготь. Рядом растянулся ободранный Епископ. Колдун выкрикнул короткое слово и исчез, а через мгновение появился в стороне, на безопасном удалении, в пятидесяти метрах.

— Я убью вас! — прорычал он, захлебываясь собственной кровью.

— Не спеши, — сказал кто-то тихо и спокойно.

Глеб с трудом восстановил дыхание и оглянулся на знакомый голос.

Вокруг высились черные склоны вулканического кратера, и от нелепого здания Потерянной Библиотеки шел к ним старик в потрепанном балахоне.

— Белобровый! — вырвалось у Глеба. — Коготь!

— Уходим! — быстро сказал маг, отползая в сторону неподалеку громоздящихся друг на друга валунов. — Сейчас здесь будет жарко. — Он вскочил на ноги и, увлекая за собой Глеба, бросился к каменной баррикаде. Епископ не обращал на них внимания. Теперь он внимательно и цепко смотрел на бредущего к нему старика, на равного по силе противника. Друзья добежали до валунов и растянулись на земле, во все глаза наблюдая за сходящимися магами.

— Но я должен лично убить его, — вдруг сказал Глеб, пытаясь подняться.

— Лежи! — Коготь схватил товарища за плечи. — Помнишь, как ты удержал меня на месте, когда я хотел вскочить во время песчаной бури? Так вот, сейчас начнется что-то похлеще. Лежи!

— Я должен…

— Да кто ты такой? У тебя даже оружия никакого нет! Тебя просто раздавят!

Глеб стих, признавая правоту мага.

— А-а! — протянул Епископ, остановившись напротив Белобрового. — Старая перечница! Так и думал, что когда-нибудь ты перейдешь мне дорогу. Правда, я рассчитывал встретить тебя на своей территории. Что ж, рано или поздно это должно было случится. — Колдун вытянул перед собой ладонь, и с его пальцев сорвалась ослепительная молния. Она ударила в Белобрового, охватила холодным синим пламенем его фигуру, заструилась разрядами по одежде, стекая в землю. Старый Хранитель Библиотеки продолжал невозмутимо идти вперед, и ни единый мускул не дрогнул на его лице.

— Мне говорили, что ты силен, — Епископ отступил на шаг, — но не сказали насколько.

— Потому что никто не измерял мою силу, — ответил старик. Он плавно взмахнул руками, словно крыльями, и над склонами вулкана закружились черные точки. Они росли, приближались — это огнедышащие драги летели на защиту своих владений. Епископ затравлено огляделся. Он выхватил из кармана рваного золотистого плаща тонкую короткую палочку и несколько раз взмахнул ею, бормоча скороговорку неразборчивых фраз. Белобровый с интересом наблюдал за манипуляциями противника. Воздух вокруг Епископа сгустился, потемнел, запульсировал мраком, ширящимся в стороны и растущим вверх. Мгновение — и черный полупрозрачный купол вырос над колдуном, словно ночное небо накрыло его, защищая. Подлетевший первым драг выдохнул пламя, но огненный язык расплескался по темному своду, и мрак поглотил палящее дыхание. Тогда крылатый Хранитель выпустил когти и спикировал на спокойно стоящую внизу фигуру врага. Но стоило ему прорвать тьму купола, как тот полыхнул вспышкой, будто на ночном небосводе взорвалась сверхновая, и гигантский драг исчез — только легкое облачко пепла повисло в воздухе. И поглотив чужую жизнь, мрак сгустился, раздался еще больше, вырос, вздулся. Засверкали короткие всполохи — новые Хранители бросались на Епископа и гибли, исчезали бесследно, сожженные ширящимся куполом.

Белобровый гневно нахмурил брови, и лоб его перечеркнули глубокие морщины. Он вытянул руки, и от черного опрокинутого полушария потянулись к его пальцам тонкие нити тьмы. Купол побледнел, сжался, пошел складками, налетевший порыв ветра разорвал его на узкие полотнища и понесся к скалам, играя клочками ночи. Но немногочисленные оставшиеся в живых драги уже летели прочь, испуганные и посрамленные.

— Ты зря убил моих Хранителей, — сказал Белобровый. Голос его был тверд и необычайно громок.

— Ты зря связался со мной, старик, — в тон ему ответил ухмыляющийся Епископ.

Они шагнули навстречу друг другу и синхронно взметнули руки к небу. Битва могучих магов началась.

Солнечный свет померк, небо треснуло зигзагами молний, скалы лопнули, кровоточа магмой.

В оглушительном танце огонь сходился со льдом, вода сталкивалась с твердью. Стены пламени с ревом били из-под земли, грохочущее цунами обрушивалось с небес. Сотни злобных духов возникали из ниоткуда, возникали и тут же исчезали в вихре беснующихся стихий…

— Слоны дерутся, мухи дохнут, — пробормотал Глеб.

— Что?! — не расслышал в грохоте сражения Коготь.

— Ведь я мог его убить! Мог! Будь у меня какой-нибудь паршивый кинжал!

— Не слышу! — прокричал маг, приставив ладонь к уху.

Они лежали на каменистой земле, спрятавшись за огромным серым валуном и смотрели на титаническую битву. Сражающихся магов не было видно. Непроницаемое облако окутало их фигуры, полностью скрыв от глаз наблюдателей.

— И ты хотел его убить! — орал Коготь. — Его! Убить!..

Небо заволокло зелеными тучами, но что-то вспыхнуло в вышине, и тучи бесследно развеялись. Загрохотала, закачалась земля, проседая. Сорвались со склона вулкана три скалы, каждая размером с дом, ринулись в хаос схватки, в пыль, дым, пар и, не долетев, рассыпались мелким песком. Ввинтилась в небо воронка смерча и тотчас подавилась ордой горных духов, закашлялась, с трудом пережевала, выплюнула их искореженных и опала бессильно.

— Его убить?! Его? — зациклившись, вопрошал Коготь. Оглохший Глеб ничего не слышал. Он видел только, как друг открывает рот, немо, словно рыба, безмолвно шевелит губами и потрясено покачивает головой.

В плотной пыли, нависшей над кратером, вспыхнуло новое солнце, жаркое, низкое. Протянуло жгучие щупальца вниз и погасло, схлопнувшись черной дырой. Закачалось пространство, замерло время, но тут же спохватилось и рвануло вперед, догоняя, наверстывая упущенные мгновения.

Возник откуда-то дракон. Настоящий, огромный. Спикировал вниз, нырнул в непроницаемую тучу на подмогу. Кому? И вылетел назад обглоданным скелетом. Упал, рассыпался костями. И завыло что-то страшно, зарычало. Мелькнула в пыли тень ужасающего адского создания и сразу исчезла в огненном вихре, взвыв и тут же оборвав свой крик боли. Повалил жирный черный дым.

Коготь закашлялся. Его тело беззвучно содрогалось, и Глеб смотрел на друга, и ему казалось, что товарищ трясется в хохоте, смеется, пряча лицо в ладонях, и он никак не мог понять, что же здесь смешного?..

Вдруг все стихло. В один момент наступила звенящая тишина, словно лопнули барабанные перепонки, не выдержав яростных звуков битвы.

Потемнело дневное небо. На чистый круг солнца наползла тень. Осторожно выглянули из-за сгустившейся синевы неяркие звезды. Стало сумрачно и зябко.