Глеб и Ирт переглянулись, одинаково пожали плечами.

— Так что же случилось? — спросила Фива. И Жотон вдруг громко — так, что девушка вздрогнула и едва не подавилась — воскликнул:

— Да ничего особенного! В том-то и дело, что ничего особенного! Еще один Двуживущий маг, обычный голодный прохожий, заглянувший в мое заведение. Он не собирался стоять в очереди и хотел купить еды на вынос. Но я не продаю еду на вынос! Не продаю! И все об этом знают! Это же натуральное кощунство, выносить еду! Это неуважение ко мне, Жотону Кулинару! К моему таланту, к моей работе! Мою еду надо кушать здесь! С моей посуды! В этих стенах! А не хватать ее на улице кусками, грязными руками, на ходу! Она же потеряет вид и вкус, наберется пыли! — так я ему сказал. Но он словно не слышал меня. А я не собирался ему подчиняться… И тогда он, разозлившись, махнул посохом, крикнул какие-то непонятные слова, и на улице началась буря, все заволокло пылью, и вся моя еда оказалась испорчена, она вся была в грязи! Ветер улегся через минуту, но пыль по-прежнему висела в воздухе. А маг рассмеялся и сказал, что так будет целый год. И лишь через год, если у меня останутся клиенты Двуживущие, если их соберется здесь больше двадцати человек разом, — только тогда магия прекратит действовать, и эта проклятая пыль исчезнет!.. Прошел год. Потом еще один. И еще три года… Теперь все меня проклинают. Все, кто был обязан моему заведению, мои соседи, эти крестьяне! Они разговаривают со мной сквозь зубы. Они во всем винят меня! И следят, чтоб я никуда не сбежал.

— Неужели к тебе никто не заглядывает? — спросил Глеб. — Конечно, пыль немного мешает, но не настолько же!

— Заглядывают, — сказал Жотон. — Но все больше Одноживущие. Это какая-то странная пыль, на Двуживущих она действует сильнее, чем на нас. Проклятый маг!

— А ты не пытался подкупить нужное число людей? Договориться с ними, чтоб они хоть ненадолго к тебе заглянули.

— Я думал об этом, — вздохнул Жотон. — Но боюсь. Хитрить с магом опасно. Как бы не вышло чего…

— А я бы на твоем месте рискнул, — сказал Ирт.

Широко распахнулась входная дверь, и вмиг побледневший Жотон вскочил — должно быть, подумал, что вернулся маг, проклявший деревню.

— Доброго здоровья! — раздался веселый голос из облака пыли. — Может ли потратить здесь честные деньги компания добрых людей?!

— А! — Жотон заулыбался, шагнул к новым гостям, распростер руки. — Добро пожаловать, почтенный Дарил! Давно не было вас видно. Рад, рад!..

Вошедших было пятеро — три человека и два гнома; разряженный пузатый торговец, утконосый счетовод с плоской сумкой на боку, и три Одноживущих воина-охранника, вооруженные боевыми топорами. Торговец показался Глебу знакомым — кажется, они виделись совсем недавно. Только вот где?..

— Заказ как обычно? — спросил Жотон.

— Да. А потом повторим. Ты же знаешь, старина, как я люблю твою стряпню!

— Только почему-то, почтенный Дарил, вы никому о ней не рассказываете.

— Ты не прав! Я всем говорю о твоем заведении! Но эта пыль!..

— Да, проклятая пыль…

— А я вижу, сегодня у тебя удачный день… — Торговец встал посреди зала. Глаза его слезились, он вытирал кулаками мутные слезы и часто моргал. — Это просто замечательно! Я давно уже хочу поделиться одной историей, случившейся со мной в пути. Хотите верьте, хотите нет… Но… — Вдруг глаза его прояснились, а на лицо словно солнечный свет лег. Он хлопнул в ладоши и радостно воскликнул:

— Богоборец! Вот так так!

Глеб приподнялся, пытаясь вспомнить, где же они виделись с этим большим человеком. Не опасен ли он?

Ирт потянулся к молоту, Горр взялся за рукоять деревянной дубинки, Фива зажала глиняную горошину между подушечкой большого пальца и ногтем среднего пальца.

— Вот уж повезло мне! Дважды! Это ж надо!.. — Торговец надвигался на Глеба. Его охранники держались рядом, их топоры были наготове. Гномы — бойцы знатные. Да и человек, кажется, воин опытный: на лице — шрам, в глазах — холодная уверенность.

— Спокойно, — сказал Глеб своим товарищам. И тут же вспомнил, где он видел этого толстяка в богатых одеждах. Конечно же, в поле возле тракта. Около обезглавленного Фивой зверя. Торговец этот первым подошел к ним, чтобы узнать имя героя, победившего чудовище.

— Мир тесен, уважаемый, — улыбнувшись, сказал Глеб.

— Удивительно тесен! — согласился с ним толстяк. — Разрешите представиться: Дарил по прозвищу Брюхо. Негоциант с положением и особыми благодарностями.

— Меня зовут Глеб. Мои спутники: Фива, Ирт, Горр. Кстати, то чудовище убила Фива, а не я.

— Конечно, Богоборец! После второй нашей встречи я готов поверить во что угодно.

— Богоборец? — прошептал Жотон Кулинар, побледнел и округлил глаза.

Дарил оказался шумным, как водопад, и улыбчивым, словно ребенок. Он сразу располагал к себе, и неудивительно было, что дела его шли хорошо. Сперва торговец попросил Жотона принести новым друзьям лучшего пива из особого запаса и фирменную закуску — рулет из сыра, ветчины, чеснока и зелени. Потом Дарил позаботился о своих людях. И, спросив у Богоборца разрешения, присоединился к его компании.

— Что же занесло вас сюда? — спросил он, усаживаясь сразу на два стула. — Уж не решили ли вы помочь этим несчастным людям, моим землякам?

— Если вы про пыль, — сказал Глеб, — то это вряд ли в моих силах.

— Ой ли? — прищурился Дарил. — Тогда, может, прелестная молодая женщина способна помочь?

— Я совершенно не разбираюсь в магии, — сказала Фива.

— Неправда, — возразил ей Дарил. — Ваша красота — вот настоящая магия, и, могу поклясться, она сильнее любого другого волшебства.

— Послушайте, уважаемый, — сказал Ирт. — Вы, случайно, когда сворачивали с тракта, не обратили внимание на пасущиеся поблизости патрули Ордена?

— Патрули? Я не видел никаких патрулей! Хотя, должен признать, последнее время Орден Смерти ведет себя очень разнуздано. Два года назад они были тайным обществом, о котором, впрочем, знали все, но теперь же они не скрываются совершенно.

— Это только здесь, — сказал Ирт. — На востоке Мира. На западе и на юге Орден Смерти себя почти ничем не выдает, а на севере так и вовсе считают, что никакого Ордена не существует.

— Вопрос времени, — заметил Дарил. — Всего лишь вопрос времени. Рано или поздно люди в костяных масках появятся везде. Если только им кто-то не помешает… — Он многозначительно посмотрел на Глеба.

Глеб хотел ответить, что у него и своих забот по горло, но промолчал. Он стремительно хмелел, и горьковатое пиво делало мысли такими же горькими.

— У Богоборца есть сила и предназначение, — сказал Ирт. — Но он не может что-то изменить в одиночку. Он — защитник и заступник. Но он — полководец без армии. Вот скажи, уважаемый Дарил, готов ли ты выступить против Ордена?

— Я?.. — Торговец сложил руки на животе и рассмеялся. — Конечно, нет. Ты только представь меня в доспехах!

— Совсем не обязательно воевать самому. Воевать могут твои деньги. И твое дело.

Дарил посерьезнел:

— Что же это? Ты предлагаешь мне отдавать часть дохода Богоборцу? Одну часть ему, другую Ордену, третью — Королю?

— Мне не нужны деньги, — сказал Глеб. — Мне достаточно того, что у меня есть.

Фива фыркнула. Горр с улыбкой на нее покосился.

— Совсем не обязательно давать нам деньги, — сказал Ирт. — Будет достаточно, если ты перестанешь давать деньги Ордену.

— Если я перестану давать деньги Ордену, то вовсе их лишусь, — хмыкнул Дарил. — Впрочем, не думаю, что это меня расстроит, ведь мертвые не умеют расстраиваться.

— Когда Орден наберет силу, он отнимет у тебя все. В том числе и жизнь.

— Не уверен, что такое случится. А даже если и так… Им потребуется много времени…

— Ты сам только что говорил, что два года назад они были тайным обществом. А теперь…

— А теперь я плачу им деньги, и они не трогают меня.

— Да. Они не трогают тебя, зато вырезают целые деревни — только лишь для того, чтобы стать чуть сильней. Неужели не понимаешь, что в этом виноват и ты, уважаемый?!